Последние письма

САНИНСТРУКТОР ТАТЬЯНА ЕРШОВА
Когда смертельно раненую Татьяну Петровну Ершову, санинструктора 1-й стрелковой роты Куйбышевского истребительного батальона, готовили к перевязке, в кармане ее гимнастерки было найдено письмо, которое она так и не успела отправить своим дочерям.
"Дорогие мои, любимые девочки! Так радуют меня всегда ваши письма, что и передать не могу. Мы с вами совсем счастливые: моя мечта - быть в рядах Красной армии - осуществилась; вы под опекой государства живете, учитесь, работаете, у нас еще возможность часто переписываться. Помните наших героев-бойцов, которые уже отдали свои жизни за нашу дорогую Родину. Они сражались не жалея сил, и каждый из них имеет свою долю в наших победах над прокляты врагом".
Татьяна Петровна Ершова родилась 28 октября 1903 года в Самаре. Училась в гимназии. Свободно говорила по-французски, хорошо пела, играла на многих музыкальных инструментах.
Уже будучи замужем, активно занималась общественными делами и пела в хоровой капелле Центрального Дома художественной самодеятельности. У нее было две дочери - Лидия и Татьяна.
В начале войны Татьяна Петровна вступила в сформированный Куйбышевским райкомом партии истребительный батальон. Бойцы батальона дежурили у станций метро, которые служили бомбоубежищами, во время налетов вражеской авиации тушили "зажигалки" на крышах. 15 октября 1941 года Куйбышевский истребительный батальон выступил на оборонительные рубежи на Можайском направлении, в Кунцево.
Вспоминает Нина Ивановна Афанасьева, фронтовая подруга Татьяны Ершовой: "Это была удивительная женщина. Со своей ротой она не расставалась ни на марше, ни в бою. За скромный нрав и ровное отношение ко всем солдаты любили и уважали Таню. В период затишья мы собирались в нашей землянке, а она пела, играла на гитаре, декламировала".
Бой за деревню Большая Карповка начался 5 марта 1942 года. Битва была жаркой и жестокой. Санитары не успевали выносить раненых, приходилось перевязывать их прямо на снегу, под непрерывным огнем противника. Татьяна Петровна успела вынести 16 раненых бойцов, но и сама была тяжело ранена, и 8 марта она скончалась.
За мужество и отвагу, проявленные в бою, санинструктор Татьяна Петровна Ершова награждена Орденом Красной Звезды.
ЧТОБЫ ВЕРНУТЬСЯ
Время гимны поет закатам,

Над березовой вьется четой.

Сорок первый, тире, сорок пятый

Метит память пунктирной чертой.

Время жизни торопит и старит.

Неподвижно оно лишь для тех,

Кто на серый от дыма и гари,

Словно скошенный, падал снег.

Дом Татьяны не помнит скуки.

Помнит - старый - такие штрихи,

Как по клавишам бегали руки,

И со скрипкой дружили стихи.

Здесь учились упрямо и смело,

Доверяя друзьям и родным,

Здесь умели ценить за дело,

Веря истинам самым простым.

Но однажды наветная стужа

Постучала в тяжелую дверь,

Отняла у Татьяны мужа,

Увела по дороге потерь.

"Враг народа" служил инженером,

Посмеяться и спеть был не прочь.

За учтивых манер офицером

Он ушел в ту февральскую ночь.

Замолчала поющая скрипка.

Сам народ для народа - враг!

"Не тревожься, родная. Ошибка!

Разберутся. Здесь что-то не так.".

"Отомстить!" - подкатили слезы.

Отомстить? Но за что и кому?

За обозами шли обозы

На далекую Колыму...
Сорок первый, тире, бессмертье,

А за ним - поминальный час.

После страшной стальной круговерти

Вы добром помяните нас.

Отомстите...

И время пробило:

Санинструктор - он тоже солдат.

Где кончается женская сила,

Начинается время расплат.

Дочерей собрала с любовью

На далекий, суровый Урал,

Пожелала добра и здоровья

И российской твердости скал.

А потом были теплые строчки,

Словно вестники сердца и рук:

"Ненаглядные, милые дочки!

Как я рада, что тяжесть разлук

Вы выносите твердо и стойко.

Я иначе не мыслю никак.

Эту страшную головомойку

Навязал нам коварный враг.

Постараюсь я быть осторожной,

На опасности зря не идти.

Вы покрепче держитесь, как можно,

Много трудностей впереди.

Пусть сердца ваши радостью бьются

За меня и за нашу страну.

Я на фронте затем, чтоб вернуться

В нашу праздничную весну".

Но весна в этот год не спешила,

А под Кунцевом в марте - зима.

Осторожность Татьяна забыла

И на помощь звала сама

Санинструктора. Девушка Нина

Так спешила подругу спасти,

Что не слышала даже, как мина

Разлохматила метрах в пяти

Бугорок у окопной щели,

А она все ползла и ползла.

От мороза руки немели,

Будто раненых два крыла,

Будто руки отрублены были

И трудились от тела врозь.

От досады и слезы застыли:

Уберечь ей не удалось

Дорогую подругу от смерти

И любимую дочками мать,

Ту, что в страшной, стальной круговерти

Никому не смогла доказать,

Что напрасно в наветную стужу

Увели от детей отца,

Доказать, что верна она мужу

До последнего, до конца.
Время гимны поет закатам,

Над березовой вьется четой.

Сорок первый, тире, сорок пятый

Метит память пунктирной чертой.

Время жизни торопит и старит,

Неподвижно оно лишь для тех,

Кто, как скошенный, падал на снег,

Почерневший от дыма и гари.

Метки: Последние, письма