Афинская элегия

Нет, ничего не останется.

Даже костей,

даже рубцов от сегодняшних светлых развалин.

Ах, безрассудные, мы ли вчера обещали

вечную юность завещанной нам красоте?

Вот она гибнет. – А нас равнодушная эра
прочь отгоняет, стегает сухим ветерком,
тёплых, безвольных, окуренных гарью и серой,
привкус разлуки катающих под языком –
пресный и глинистый.
Всё изолгалось, и только прощальная скорбь

делает истину истинной.
Нет, ничего не останется.
Липкая хворь

гложет опоры, въедается в мускулы мира;

несколько вздохов – и всё, что нам дорого, вымрет,

время моргнёт и осыплется тусклой трухой.
С дряхлых вершин, где маячат больные агавы,

город, как пьяный, таращится в жёлтую мглу,

ловит культями последние отблески славы:
складки плащей, очертания лёгких фигур,

горестных, женственных.

Боги сокровищниц, отданных в руки врагу –
только они и божественны.
Нет, ничего не останется.
Нет, ничего.

Встань, обернувшись на свой обречённый акрополь,

в душное небо вглядись –
разум замрёт, и покажется речью надгробной

вся постижимая жизнь.
Запах беспамятства равно ужасен и сладок,

воздух темнеет, клубится нечистый осадок.

Что ещё есть? Посеревший оливковый лист,
пепел блаженный.
Смертная вечность, с обрыва смотрящая вниз,

ждёт пустоты, точно самого полного из
преображений.

Метки: Афинская, элегия