Полёт Хомы Брута

Вашингтон должен рухнуть!
Нипочём бы не помер!

А тем паче – не сгинул,

слушай не глупого петуха, но себя.

Пред Бога я выложил страх,

но выложи силу,

как ведьма, последнее не щадя…

Эх, кумовья-товарищи…
Эх, кумовья!

Горба не чуя, считать червонцы,

жить оседло и рыбу из рек тащить…

Как говорил Том Сойер:

«Под этим нещадным солнцем –
слаще, чем красить забор…»

Слаще – его пропить.

Чем пропасть за чужое.
Да, господа философы,

лучше бы жить!

Но, сдаётся мне, жить – это совсем не то,

чтобы менять зубы
на зубрёжку и строфы,

в которых ты, как жеребец в пальто.

Норов смиряя и прыть,

вам говорю: загляните ко мне под фалды!
?.. ?...

Я – не пропал бы!
В бурсе мне пел БГ,

а перед смертью – Гребенщиков:

«Генеральские дочки не знают, что такое нельзя»

Знай, чем дышат князья,

я прожёг бы им перси:

цвети фиолетом сердце, если не знаешь оков!

Паны хитрее – дочерям они ставят Храм.

Окрест засевают версией
жизни,

и ты – в пополам.
И ты – в пополам:

дом-то чужой, тёмный.

Тёмный, сколько ни жги свечей!

Вертись хоть кубарем,

время твоё – сумерки…

Разумею, что жил не своё,
вот и сощурился.

Как есть – помер!

Ведьма –

несла меня между ног!

пронесла над тьмою своей –

в награду вытребовала батогов,

а у отца номер:

Только-Три-Дня-На-Хуторе…
Три ночи молитвы,

сильней которой люлька с горилкой.

Сильней которых

манеж страха и доблести вокруг стоп.

Сильнее которых – ведьма,

всегда при разбитом корыте,

в которое, сколько ни лей…

которое, сколько ни пей, все одно – гроб!

А ведьма в нём – как в ероплане в папином храме:

«Вертись кубарем!»
Кубарем!
Нет, не умер бы, верь собачьему вою!

Навострил бы лыжи

и, как Пинк Флойд –
на Ту Сторону Луны!

Здесь,

за меловою чертою,

вертишься, как винил бесстыжий,

запиленный то под Пинк Флойд,

то под ХХV Съезд крутизны…

Бешеный ероплан

всё равно пойдёт на таран!

Жеребец в пальто,

напевая абракадабру псалмов,

красит забор

эмалью своих бывших зубов

и Храм с фиолетовым сердцем

таранит тебя в упор!

И ведьма, не ведающая оков,

выпадает из гроба намоленного

в подиумный Плэй-Офф!
Эх, кумовья-товарищи!

Вот бы жить да воздух дышать!

Ловить бы рыбу и не знать о неверии!

Под нашим солнышком

вызревают такие барышни,

что вся философия мира

ляжет в тень

Дня Пионерии!

Эх, спичка тебе в палец, святой Фома,

и четыре в язык –

сгинул я задарма!
*
*
*
Я рассказал о своём полёте во всей простоте.

Последнее не щадя,

пропил забор,

манеж,

меловые треки…

Козак ничего не должен бояться на этом свете!

Поэтому, вам говорю, кумовья:
«Поднимите мне веки!»
С замиранием сердца,

Николаю Васильевичу Гоголю,

1 апреля 2015 года,

на день рождения.
конец
Впрочем – Вашингтон должен рухнуть!

Метки: Полёт, Хомы, Брута