Я так долго шептал чужое имя

Я так долго шептал чужое имя,
Я так давно окутан горечью зимы

Порою зеркальце я подношу к губам. Премило.

И только убедившись в жизни, я снова умираю от тоски.
Губы мои пытала зимняя стужа,
Мы с этим временем тягучим уж на ты,
Апрель, но я все мерз, я бредил, я простужен,
И заливаю молча алкоголем души моей увядшие цветы

Не пагубно. Они теперь уродливей былого...

И если бы не пьяница, не я с нелепыми речами о высоком,

О битниках и аморалах - самых простодушных,
Двум зеркалам в моей квартире было бы ужасно скучно.
Двум,

Которым я давно не нужен.

Которым надоел до ужаса безликий,

Что утром час иль два глядел вперед без устали.

Мой друг, они тебя вконец запутали!

Иллюзию действительности бликами

Вновь исказили, и в который раз! И до безвкусицы!

И до безвкусицы...
На чужих возлагая бремя немыслимой тоски,

Я оставался в пропасти отверженных тобою,

Лаская пальцами пыль и белые солнца лучи

Во тьме всепоглощаещей. Порою

Сырость и холод были приятны

И единственный луч, что освещал извилистый дым сигарет,

Мне давно уже, увы, непонятен,

Я потерян, отторгнут миром вовне,

А ты по сей день в самых темных закоулках моих мечтаний.

О, эпицентр хаоса моего грядущего прошлого,

Ты ко мне зачастила со своим парадоксом,

Убирайся! Исчезни! Мне уже тошно,

Мне необходимо стать человеком под вопросом

И перестать выпивать с зимою,
Пока время так болезненно ползет в свою бесконечность,

Я пытаюсь выиграть эту схватку с собою,

Но в этой идеальной схеме чертовски велика погрешность

В рассчете моих нелепых чувств.

Я стал любить страдание

И эту пропасть.

Эту мглу и уйму глупых напутствий.

Я стал любить познание
Издалека.
Коснувшись дна

И невесомости.
Нет. Я не сумел.
Вспоминай Гоголя.

Та деградация, по нарастающей,
И его неспособность возродить чужую душу

Довела его до лихорадки, а я - пока начинающий.

Я не сумел скончаться от удушья,

Я не сумел прочесть все книги в мире,

Лишь потому, что кто-то их сжигал.

Я боли не желал. Я более не желал

Быть кем-то и топтаться в луже

Своих никчемных слез и алкоголя.

И этот свет, и пыль, и дым мне более не нужен!

Я ухожу чуть глубже в память, в море,

Давно лишенное всего.
И только пятнами дрожит тончайший нефти слой.
Нам в этот век с тобою можно,

Нам можно любоваться на него.

Отныне это красота, тебе тревожно.

И я это когда-то знал,

И было горько,

И страдал.

Но я страдал уже по новой,

Ну а тебя опять не прочитал...
15/04/2014

Метки: долго, шептал, чужое