Попал петух в турбину самолета

Обычный чартер Питер – Хургада.

В салоне стойкий запах дьюти фри.

От барышень духами хоть куда,

От "джентельменов" алкогольным "фи".
Пристегнутые наспех ремешком,

Хрустя во рту дешевой карамелью,

Взлетают пассажиры с запашком,

Прощаясь в раз с земною канетелью.
Блондинка верещит на вираже,

Бодаясь с впереди летящим креслом.

Кричит, что "налеталась, б..ь, уже"

И хочет распластать под солнцем чресла.
Заутреннюю песню доскрипев,

Петух расправил хвост в своем сарае.

Наседки ж, от рапсодий обалдев,

Бежали прочь и матерно ругаясь.
Обижен невниманием слегка,

Плывет Петух во двор, шагая гордо.

Плебеев озирая, с высока,

Кудахчет, на помет ступая твердо.
Добить своим сопрано птичий двор

Взлетел артист к трубе и сел, как флюгер.

Расправил крылья, клюв раскрыл для ор,

В грудь воздуха набрал и… сделал кУвырк.
Ну, парились, конечно, мужики.

Ну, выпивали. Что же делать в бане?

Плеснули ковш. Надеялись воды…

Кто ж знал, что самогон так жахнет?
Рулежку завершая, самолет,

Вздымает в небо шум остервенело.

Колеса оторвались, поднят хвост,

Придавлена блондинка чьим-то телом.
Упрямо набирая высоту,

Пилот направил курс на пирамиды.

Народец замечтал про Хургаду,

Ту, что чуток левее Атлантиды.
Петух застрял в трубе. Какой пипец!

И хорошо хоть клювом кверху вышло.

Но только осознал сие певец,

Как снизу запылало жаром дышло.
Хороший пыж - лохматый птичий хвост.

Натужилась печурка, покраснела…

И стрельнула. Как раскаленный гвоздь

Пернатая комета полетела.
Аэробус, рассекая облака,

Стремится в рай, где "онли ол инклюзив".

Перегидрольная, помадой для гудка,

Глядясь в окно, очерчивает губы.
Зрачком гуляя по белесым облакам,

Замыленный от алкоголя глаз,

Вдруг выхватил по курсу петуха

И траекторию того прочел на раз.
Идя с истошным криком на обгон,

"На честном слове, на одном крыле",

Петух по праву ненавидел самогон,

Благодаря которому усердно в высь летел.
К иллюминатору приклеив макияж,

Блондинка, рот открыв, глядела чудо:

Как "гордый птиц" цепляя фюзеляж

Пытается стучать в окошко клювом.
Немного поразмыслив, как смогла,

Она ему рукой махнула мило:
Мол "здравствуй, птица счастья…, тра-ла-ла…"

И, собственно, за сим к нему остыла.
Тут, крейсерскую скорость потеряв,

Пернатый стал терять свою надежду,

На ярко напомаженных губах прочтя,

Что жизнь уже не будет той, что прежде.
Он, в миг, забыл про старый птичий двор,

Про куриц, что кудахтали вздыхая,

Что, мол, "красив и статен, и остер

И взгляд орлиный в душу западает".
Запал петух…, увидев за стеклом,

Под крашеной соломенною челкой

Курносый нос и черных бровок дом,

Два карих глаза хитрой пьяной щелкой.
Уж восемь тысяч… Минус тридцать пять…

И птичья не реальная мечта разбилась.

Ромео стал немного обмерзать

И сердце на лету остановилось.
Последний взмах и вот уже крыло
Всосало в миг в турбину самолета,

Но клюв застрял в закрылках… Не спасло.

И кнопки замигали у пилота.
Зажглось табло: "ремень" и "не курить",

Закуришь тут, когда дымит по борту.

Блондинка начала грустить
И снова заскучала по курорту.
Что слева, двигатель, чихая и плюясь

Изверг с дымком останки птицы счастья

Букет из перьев, медленно кружась

На берег речки траурно спускался.
В парилке обгорели мужики,

Внимательнее будут впредь на СПА.

Сидели мрачные на берегу реки -

Спирт не хера на камешки плескать.
Однако лайнеру пришлось вертаться вспять
И напрочь протрезвевшие туристы,

На птицу "певчую" тут начали роптать:

Мол "вот, летают в небе террористы".
А перья, по течению реки,
Уносит мутная вода куда-то вдаль…

И пассажиров, алкоголю вопреки,

Объяла непомерная печаль…
Вот так порой бывает, что тебя

Поднимет что-то до невиданных высот,

А ты, не справившись с подарком бытия,

Возьмешь и беспардонно все просрешь...

Метки: Попал, петух, турбину, самолета