Элиот руководство. практическое котоводство

The Old Gumbie Cat
I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jannyanydots;

Her coat is of the tabby kind, with tiger stripes and leopard spots.

All day she sits upon the stair or on the steps or on the mat;

She sits and sits and sits - and that’s what makes a Gumbie Cat!
But when the day’s hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat’s work is but hardly begun.
And when all the family’s in bed and sleep,
She tucks up her skirts to the basement to creep.
She is deeply concerned with the ways of the mice –
Their behavior’s not good and their manners not nice;

So when she has got them lined up on the matting,

She teaches them music, crocheting and tatting.
I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jannyanydots;

Her equal would be hard to find, she likes the warm and sunny spots.

All day she sits beside the hearts or in the sun or on my hat:

She sits and sits and sits - and that’s what makes a Gumbie Cat!
But when the day’s hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat’s work is but hardly begun.
As she finds that the mice will not ever keep quiet,

She is sure it is due to irregular diet;

And believing that nothing is done without trying,

She sets right to work with her baking and frying.
She makes them a mouse – cake of bread and dried peas,
And a beautiful fry of lean bacon and cheese.
I have a Gumbie Cat in mind, her name is Jannyanydots;

The curtain-cord she likes to wind, and tie it into sailor-knots.

She sits upon the window-sill , or anything that’s smooth and flat:

She sits and sits and sits - and that’s what makes a Gumbie Cat!
But when the day’s hustle and bustle is done,

Then the Gumbie Cat’s work is but hardly begun.
She thinks that cockroaches just need employment

To prevent them from idle and wanton destroyment.
So she’s formed, from that lot of disorderly louts,

A troop of well-disciplined helpful boy-scouts,
With a purpose in life and a good deed to do –
And she’s even created a Beetles’ Tattoo.
So for Old Gumbie Cats let us now give three cheers –
On whom well-ordered households depend, it appears.
Tomas Eliot
Дженни-Все-Точки
Дженни-Все-Точки – кошка чуть-чуть странноватая:

Как леопард с пятнами, как тигр полосатая.

Днем на ковре, на пороге нередко

Сидит и сидит она, впрямь Домоседка.
Но когда ночью кругом тишина,

Тогда-то в движенье приходит она.
Забот полон рот, час работа настал.

Подняв подол юбки, она лезет в подвал.
А там непорядок, на ее строгий взгляд:

Шум, шорохи, шелест, там мыши шалят.
Но вот на подстилке – мышей построение,
Она учит вязать их на спицах и пению.
Дженни-Все-Точки с ее кличкою меткой

Прослыла повсюду большой домоседкой.
Ей люб солнцепек, камин, мои шляпы,
Она все сидит и сидит там, поджав свои лапы.
Но когда ночью кругом тишина,

Тогда-то в движенье приходит она.
Заметив, что мыши опять неспокойны,

Считая, что пищей своей они недовольны,
Что это лишь следствие скверной диеты,

Она им с усердием жарит котлеты,

Для них режет мясо, хлеб, бекон и сыр,
Горох сухой варит для них на гарнир.
Дженни-Все-Точки достойна хвалы:

Шнурки штор завяжет в морские узлы,
Потом спит часами, и табуретки

Для Домоседки все равно как кушетки.
Но когда ночью кругом тишина,

Тогда-то в движенье приходит она.
Она тараканов чем-то хочет занять,
Чтоб в праздности им не пришлось прозябать.
И вот превратились простые бродяги

В умелых бойскаутов, полных отваги.
Их Дженни учила, как вести себя надо.

Она создала даже марш для военных парадов.
Мы в честь Домоседок трижды крикнем «ура».

Ведь столько они сотворили добра.!
Томас Элиот
Gus: The Theatre Cat

Gus is the Cat at the theatre door.

His name, I ought to have told you before,

Is really Asparagus. That such a fuss
To pronounce, that we usually call him just Gus.

His coat is very shabby, he’s thin as a rake,

And he suffers from palsy that makes his paw shake.

Yet he was, in his youth, quite the smartest of Cats –

But no longer a terror to mice and to rats.

For he isn’t the Cat that he was in his prime;

Though his name was quite famous, he say, in its time.

And whenever he joins his friends at their club

(Which takes place at the back of the neighbouring pub),

He loves to regale them, if someone else pays,

With anecdotes drawn from his илиle days.

For he once was a Star of the highest degree –

He acted with Irving, he’s acted with Tree.

And he likes to relate his success on the Halls,

Where the Gallery once gave him seven cat-calls.

But his grandest creation, as he love to tell,

Was Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell.
“I have played, so he says, “every possible part,

And I used to know seventy speeches by heart.

I’d extemporize back chat, I knew how to gag,

And I knew how to let the cat out of the bag.
I knew how to act with my back and my tail;

With an hour rehearsal, I never could fail.

I’d a voice that would soften the hardest of hearts,

Where I took the lead, or in character parts.

I have sat by the bedside of poor little Nell;

Where the curfew was rung, then I swung on the bell.

In the Pantomime season I never fell flat,

And once I understudied Dick Whittington’s Cat.

But my grandest creation, as history will tell,

Was Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell.”
Then, if someone will give him a toothful of gin,

He will tell how he once played a part in East Lynne.

At a Shakespeare performance he once walked on pat,

When some actor suggested the need for a cat.

He once played a Tiger – could it again –

Which an Indian Colonel pursued down a drain.

And he thinks that he still can, much better than most,

Produce blood-curdling noises to bring on the Ghost.

And he once crossed the stage on a telegraph wire,

To rescue a child when a house was on fire.

And he says: “Now, these kittens, they do not get trained

As we did in the days when Victoria reigned.

They never get drilled in a regular troupe,

And they think they are smart, just to jump through a hoop.”

And he’ll say, as he scratches himself with his claws,

“Well, the Theatre’s certainly not what it was.

These modern productions are all very well,

But there’s nothing to equal, from what I hear tell,
That moment of mystery
When I made history

As Firefrorefiddle, the Fiend of the Fell”.
Thomas Stearns Eliot (1888-1964) Am., Brit. Гас, театральный кот

Гас, а вернее, Аспарагас – кот,

Который в театре все время живет.

Аспарагас – сложное имя для нас,

И мы его дружно зовем просто Гас.

Он тощий, как щепка, и хворь – его бич,

И лапы дрожат – разбил паралич.

Гас в юности лазил отважно по крыше,

Теперь не боятся его даже мыши.

Он был знаменитым котом в свое время,

Теперь же с трудом несет тяжкое бремя.

Когда он сидит со своими друзьями

В пивнушке с открытыми настежь дверями,

Он любит похвастать: «Ах, черт побери,

Играл со мной Ирвинг, играл и сам Три.

Мои все мечты об успехе сбылись:

Галерка кричала семь раз подряд «Брысь!»

И он вспоминает минувшие дни,

Как вместе на сцене играли они.

И мыслью себя постоянно он тешит,

Что верх мастерства проявил в пьесе «Леший».
«Сыграл, - говорит, - ролей очень много

И знал наизусть сорок пять монологов.
Умел я экспромтом дать два-три стишка

И вытащить с ходу кота из мешка.

Работал красиво хвостом и спиной,

Любой режиссер так доволен был мной!

Мой голос тогда был намного нежней,
Растрогаться мог самый черствый злодей.

Сидел на постели у бедного Нелла;

В антракте звонок дать – мое было дело;

Всегда в пантомимах на Рождество

Я мог показать всем свое мастерство.
И мыслью себя постоянно я тешу:

Каких я вершин достигал в пьесе «Леший».
Затем, если кто-то давал глоток джина,

Рассказывал, как трактовал он «Ист Линна».

Играл он кота в одной драме Шекспира,

Участником став королевского пира.

Он в тигра всегда мастерски воплощался,

Охотник за ним безуспешно гонялся.

И ныне он мог бы зловеще кричать,

Чтоб призрака в «Гамлете» так вызывать.

Он вмиг пробегал по проволоке тонкой,

Во время пожара спасая ребенка.

Ворчит он: «Эх, всё позади, осталось в истории,

Как мы обучались в дни славной Виктории!

Теперь у котят нет ни студий, ни школ;

И нынче другой кот в актеры пошел.

Театр современный неплох, но не тот,

В наш век он достиг небывалых высот».

Задумчиво лапой затылок он чешет:

«Нет того вдохновенья,
Нет того упоенья,

Какие испытывал я тогда в «Лешем».
Т.С.Элиот (1888-1964)
The Naming of Cats

The naming of Cats is a difficult matter,
It isn’t just one of your holiday games;

You may think at first I’m as mad as a hatter
When I tell you, a cat must have THREE DIFFERENT NAMES.

First of all, there’s the name that the family use daily,
Such as Peter, Augustus, Alonzo or James,

Such as Victor or Jonathan, George or Bill Bailey –
All of them sensible everyday names.
But I tell you, a cat needs a name that’s particular,
A name that’s peculiar, a more dignified,
Else how can he keep up his tail perpendicular,
Or spread out his whiskers, or cherish his pride?

Of names of this kind, I can give you a quorum,
Such as Munkustrap, Quaxo, or Coricopat,

Such as Bombalurina, or else Jellylorum –
Names that never belong to more than one cat.
But above and beyond there’s still one name left over,
And that is the name that you never will guess;

The name that no human research can discover -
BUT THE CAT HIMSELF KNOWS, and will never confess.
When you notice a cat in profound meditation,
The reason, I tell you, is always the same:
His mind is engaged in a rapt contemplation
Of the thought, of the thought, of the thought of his name:
His ineffable effable
Effanineffable
Deep and inscrutable singular Name.
T.S.Eliot
Давая имена котам

Дать имя котам – непростая задача.

ТРИ ИМЕНИ должен иметь каждый кот.
Вы скажите: спятил старик, не иначе,

Ну, может быть, просто большой сумасброд.

Так, прежде всего, повседневное имя –

Август, Джеймс, Питер, Джонатан, Джон,

Виктор, Алонзо - присвоил бы им я:

Ведь много на свете обычных имен.
Можно, конечно, поэкзотичней:

Электра, Деметра, Платон, Аполлон.
Для сэра кота и мисс кошки приличной

Есть много на свете обычных имен.
Особое имя должно быть у кошки

И у кота, чтоб гордиться собой
И презирать человека немножко,

Чистить усы и держать хвост трубой.
Чу-бай, Черномордик, Чу-хай, Че Ривера,

Семашка, Степашка, Сорвиголова:
Я два ряда слов даю для примера,

Но можно придумать другие слова.
Имена, наконец, потайные бывают,

Никто их не сможет никак разгадать.
КОТЫ И ВСЕ КОШКИ, конечно, их знают,

Но вам не раскроют и будут молчать.
И если ваш кот сидит в размышлении,

Он только желает тогда одного:

Лишь думать и думать о неком значении,

Что в имени тайном сокрыто его,
В том Имени самом и самом священном
И сокровенно

Нетленно небренном.

Томас С.Элиот

Перевел Л.Сербин

Метки: Элиот, руководство, практическое, котоводство