Холодные огни

Когда Никита появился на свет, "холодные огни" были уже изобретены.
Дорога до их деревни существовала только летом, и то – недолго. В остальное время года они называли себя "хутор". Всего-то и было – семь изб, обнявших дугой своенравную речушку. Рыба водилась, но не давалась в руки, а только металась тенью по песчаному дну.
Спасал огород. Старая корова была скорее другом, чем кормилицей. Никита приходил к ней вечером побеседовать. Марьяна смотрела на него умными глазами и мычала иногда. А он подсовывал ей кусок сэкономленного хлеба и смеялся от щекочущей ласки её губ.
Кончалось лето, и пора было определяться: школа или интернат. Решено было отправить мальчика в интернат: мал ещё в такую даль каждый день ходить.
Странно, но в интернате ему понравилось. Дали книги: старые, зачитанные; на полях попадались непонятные слова предшественников, наверное, уже выбившихся в люди.

В одной он нашёл нарисованную химическим карандашом карту со словом "клад" посередине. Слово расплылось то ли от воды, то ли от слёз, но Никита всё равно его прочёл.
По карте выходило, что клад-то совсем рядом, за забором со стороны леса. Никита уже знал, что клад надо искать ночью, а то удачи не будет. Спичек не было, и он стал ждать полнолуния. В окно светила половинка луны, и времени было достаточно.
Однажды, после ужина, он выглянул в окно. Вокруг искрился снег, лунный свет заливал двор и крыши. Пора!
Земля ещё не успела промёрзнуть, и, отсчитав положенные шаги от ворот, Никита начал копать. Вырыл он большую траншею, но так ничего и не нашёл. Собрался уже уходить, как вдруг тень его сместилась, и что-то блеснуло. Ржавая железка оказалась небольшой коробкой. Руки замёрзли, и он сунул её за пазуху.
Утром было не до коробки: еле успел умыться ( так хорошо спалось). На уроках не сиделось, он был невнимателен и наделал ошибок в контрольной. А ведь скоро Новый год, отметки нужны хорошие!
После обеда все пошли в спальни, а потом в классную комнату, делать уроки. Никита с коробкой не расставался, даже приоткрыл её под партой. Там лежали какие-то неровные палочки, как будто испачканные. Ну, и ну! Стоило так таиться!
Он показал "клад" сначала Маше, а потом Таисии Васильевне, учительнице химии. Та очень обрадовалась и попросила отдать коробку ей. Ему было не жалко: пусть изучает!
И вот настал Новый год. В спортивном зале было прибрано и стояла огромная весёлая ёлка. Со всех сторон свисал серпантин, на ёлке блестел серебряный дождь, висели конфеты в разноцветных бумажках и бумажные цепи, склеенные заранее. Были и самодельные игрушки, Никита даже нашёл свои – значит, понравились...
Сначала был концерт. Потом конферансье объявил бал, погас свет и вокруг ёлки загорелись настоящие звёзды: сначала одна, потом от неё – другая. Все встали в хоровод вокруг этого чуда. Осторожно приближались, протягивали руки – огонь был волшебным, холодным.
Таисия Васильевна нашла в толпе Никиту, обняла его и сказала:

– А это, Никита, твой клад – бенгальские огни! Тебе не жалко, что они сгорят?

– Пусть светят, – прошептал он, и голос его дрогнул.

Метки: Холодные, огни